На недавней встрече с активом Минска Президент Беларуси Александр Лукашенко ориентировал присутствующих на более оперативное внедрение цифровых технологий. «Цифру надо быстрее внедрять у нас в экономике, социальной сфере. Мы же IT-страну решили построить. И где это делать прежде всего, как не в Минске?» — подчеркнул Глава государства.
О том, как развивается IT-отрасль сегодня, и о перспективах корреспондент агентства «Минск-Новости» поговорил с одним из родоначальников белорусского IT-бизнеса, совладельцем крупной компании — разработчика программного обеспечения Игорем Мамоненко.
— Игорь Викторович, вы один из авторов проекта «IT-страна». Как родилась эта идея?
— Это было в 2008 г. На тот момент наша компания работала 12 лет, мы являлись мощным IT-интегратором, где были и «железо», и софт, и сети, существовал собственный учебный центр. И я задался вопросом: насколько можно увеличить масштаб, до какого предела теоретически возможно вовлечение белорусов в информационные технологии? Выведенная цифра шокировала. Количественно я и мои коллеги посчитали, что в проекте «IT-страна» могут быть задействованы около 2 млн человек, то есть почти половина трудоспособного населения Беларуси. И знаете, кто нам впоследствии помог поверить, что подобное осуществимо? Китай. Четыре года назад в КНР заявили: к 2035 г. половина работающих, а это 400 млн человек, будут задействованы в IT-экономике. Ее разделили на три группы: производство «железа», софта, услуг, включая интернет-торговлю. Весь мир сильно удивился, но китайцам не привыкать ставить перед собой грандиозные цели. Прошло всего два года, и в 2018-м в Поднебесной отчитались, что план по внедрению IT-экономики выполнен на 30 %. Американцы кинулись проверять, привлекли компанию Boston Consulting Group, специализирующуюся на управленческом консалтинге, и выяснилось, что это все правда.
— То есть белорусы, как и китайцы, возможно, будут нацией программистов?
— Не совсем так. Сегодня самый большой процент программистов среди представителей IT-сферы — в Финляндии и составляет всего 8,2 пункта. Разработка программного обеспечения лишь часть общего процесса цифровизации. Уже сегодня в мире существуют около 1 000 видов работ, которые можно выполнять на компьютере, причем удаленно. Самая простая, не требующая высокой квалификации, — это, к примеру, видеонаблюдение. Я как-то обронил шутку: пока в США ночь, у нас в разгаре день и наши военные пенсионеры могли бы по компьютеру наблюдать периметры американских заводов. Смешно, но один из моих приятелей идею реализовал, правда, немного в другом формате. У него в команде 12 человек, и они наблюдают за гипермаркетом в Чикаго. В случае ЧП нажимают на кнопку — и задача уже службы охраны предпринять какие-либо действия. Нашим виртуальным секьюрити платят около 1 000 долларов в эквиваленте, на руки получают около 500.
— На первый взгляд немного…
— Если взять лестницу зарплат тех, кто работает удаленно, то на верхней ступени окажутся специалисты по искусственному интеллекту. Их ежемесячное вознаграждение может доходить до 50 тыс. долларов.
— За что платят такие деньги?
— Скажем, годовой оборот гипермаркета на Западе составляет 200 млн долларов. Решения, принимаемые искусственным интеллектом, помогут владельцам торговой сети увеличить прибыль от 10 до 30 %. Интеллектуальная компьютерная программа вычислит, какой товар покупают, когда, в каком количестве и каких производителей, по какой цене его следует продавать, как вести рекламную компанию и т. д. В мировых масштабах это миллиарды долларов. То же самое происходит в сфере страховой медицины, юриспруденции. Я могу с ходу перечислить два десятка направлений, где востребованы специалисты по искусственному интеллекту. А их не хватает. Эффект от работы большой, отсюда и высокие зарплаты. При этом надо понимать, что лишь немногие в состоянии стать хорошими специалистами в сфере искусственного интеллекта. Но по крайней мере это шанс для умных людей. В свое время у нас были популярны математики, ядерные физики. Сейчас, если человек одарен, он может выйти на удаленную работу и получать за свой ум большие деньги. На рынке крупнейших транснациональных компаний предлагаются вакансии с зарплатой от 20 тыс. долларов в эквиваленте. Причем работодателей в меньшей степени интересует гражданство соискателя. Ведь смотрите, что происходит. Если у него нет компьютера, где он работает? Максимум в 20–30 км от дома. У человека же за компьютером границы отсутствуют, точнее очерчиваются знанием английского языка. Его рабочее место — планета Земля.
— Но 2 млн белорусов, чьим рабочим местом станет компьютерный стол, — это очень много!
— Та глобализация мировой экономики, которая сейчас происходит, вернее даже кластерное производство многих видов продукции, неизбежно приведет к тому, что многие страны выпадут из системы распределения труда. Беларусь это также почувствует, продукция наших предприятий Европе будет не особо нужна. Но бояться нечего. Мы придем к вам по линии Интернета. Если вам не нужны наши руки, мы будем продавать мозги. У некоторых высокие заработки белорусских программистов вызывают раздражение. На самом деле это замечательно! Вот мы стремимся к притоку в страну зарубежных туристов. Они привозят и тратят у нас валюту. Но программисты поступают так же. Зарабатывают там, а тратят здесь. Более того, на эти деньги создаются новые рабочие места в сфере обслуживания, образования, здравоохранения. Наниматель на Западе заинтересован в сотрудниках на удаленке. Они обходятся почти на треть дешевле штатного персонала. В США в удаленном доступе полностью или частично работают 36 % взрослого населения, в Японии — 32 %. В России планируется довести этот показатель до 15 %.
Что касается 2 млн белорусов, которые, по нашим подсчетам, в будущем сядут за компьютеры, то это будут как раз люди, пришедшие с тех производств, которые оказались не востребованными мировым рынком. Будет предотвращена утечка мозгов. Зачем 40-летнему безработному жителю Молодечно подаваться на заработки в Польшу, если почти те же деньги он сможет заработать дома? Причем в Молодечно у него есть квартира и налажен быт, а в Польше он будет начинать с нуля, да и налогообложение там выше.
— Игорь Викторович, но вы же сами говорите: для того чтобы стать востребованным программистом или специалистом в области искусственного интеллекта, надо обладать талантом.
— В IT-сфере насчитываются около миллиона специальностей, и в большинстве от человека требуется лишь базовое знание компьютера. Например, в Индии, передовой стране с точки зрения развития IT, у 90 % программистов нет высшего образования. К слову, мой приятель, который работает виртуальным охранником чикагского супермаркета, вообще прошел двухчасовой инструктаж. Поэтому можно начинать с азов, обеспечивая за плату информационное сопровождение сайтов, или заниматься копипастом, а дальше эволюционировать как специалист.
— Но не проще ли вместо самообразования получить профильную подготовку в вузе или ссузе? Пусть даже за деньги.
— Увы, система нашего образования пока далека от динамизма. Нам говорят: вы хотите учить, доучивать или переучивать? Прекрасно. Но делайте это только в рамках повышения квалификации. Потому что, согласно Кодексу об образовании, ежегодное изменение содержания учебной программы не должно превышать 25 %. Если оно больше, профилирующий вуз должен все проверить и дать оценку, которая может занять и полгода. То есть все это время студенты будут учиться на устаревшей базе. Как образец приведу пример Гарварда, где обновление учебных программ даже на экономических дисциплинах, напрямую не связанных с IТ-cферой, достигает 90 % за год.